Помимо одноимённого романа в основу сценария 10-серийной картины положена и пьеса «Дни Турбиных».Выход фильма на экран запланирован на осень 2011 года.
В фильме заняты Константин Хабенский и Михаил Пореченков, а также Ксения Раппопорт, Сергей Гармаш, Владимир Машков, Сергей Маковецкий, Фёдор Бондарчук, Алексей Серебряков и Николай Ефремов (сын Михаила и внук Олега Ефремовых). Все они участвуют в одноимённном спектакле, идущем сейчас в Московском художественном театре. Режиссёр фильма Сергей Снежкин в своей работе использовал и первый, пятисотстраничный вариант пьесы Михаила Булгакова, хранящийся в музее МХТа.
Создание пьесы, её постановка во МХАТе в начале века таит массу догадок и занимательных событий.
Написать пьесу по роману «Белая гвардия» Художественный театр заказал Михаилу Булгакову в апреле 1925 года. А уже в сентябре автор представил театру первую редакцию пьесы. Позже она неоднократно редактировалась, а незадолго до премьеры Главрепертком попросил Константина Станиславского, руководившего постановкой, поменять название. Так по предложению Булгакова в афише театра появились «Дни Турбиных».
История с названием – лишь малая часть той ожесточённой борьбы, которая ранней осенью 1926 года развернулась вокруг булгаковской пьесы. В ней участвовали такие мощные силы, как Наркомпрос, Главрепертком, ЦК и ГПУ. Сталин, узнав, что на премьеру долгое время не дают разрешения, захотел сам с ней ознакомиться.
После первого акта Сталин вышел из правительственной ложи, никак не выдав своего отношения к спектаклю, зал безмолвствовал. Та же картина повторилась и после второго акта. Но вот спектакль закончился, и Сталин, выдержав паузу, несколько раз похлопал – в зале немедленно вспыхнули бурные аплодисменты. Он опустил руки, и аплодисменты смолкли. Когда Сталин снова захлопал, зал взорвался овацией, а на сцене появились плачущие от счастья артисты.
Премьера «Дней Турбиных» состоялась 5 октября 1926 года. Спектакль, ставший «гвоздём сезона», шёл практически через день: в октябре – 13 раз, в ноябре и декабре – по 14 раз, а 14 января 1927 года состоялся его 50-й показ.
Казалось бы, на долю театра выпал большой успех. Однако обстановка вокруг «Дней Турбиных» оставалась тревожной – не прекращалась угроза запрета, не сокращался поток критических выступлений. Тон, как правило, задавали «товарищи по перу», словно задавшись целью уничтожить конкурента. С резкими нападками на спектакль выступили Всеволод Вишневский, Алексей Толстой, Демьян Бедный, Александр Безыменский. Апологетом «белогвардейщины» назвал Булгакова Анатолий Луначарский.
Массированная атака на пьесу продолжалась почти три года, хотя его критикам было хорошо известно имя человека, который не только искусно защищал «Дни Турбиных», но и проявлял к спектаклю, прямо скажем, необычный интерес.
Вот что говорил по этому поводу писатель-фронтовик Виктор Некрасов: «Спектакль «Дни Турбиных» по пьесе Булгакова Сталин смотрел... 17 раз! Это была любимая пьеса Сталина, утверждают одни. Другие считают: Сталин Булгакова не любил, а «Дни Турбиных» защищал только потому, что эта пьеса демонстрировала непобедимую силу большевизма. В «Ответе Владимиру Билль-Белоцерковскому» генсек писал: «… Пьеса не так уж плоха, ибо она даёт больше пользы, чем вреда. Не забудьте, что основное впечатление, остающееся у зрителя от этой пьесы, есть впечатление, благоприятное для большевиков: если даже такие люди, как Турбины, вынуждены сложить оружие и покориться воле народа, признав своё дело окончательно проигранным, значит, большевики непобедимы».
Наконец, есть ещё одна причина, объясняющая тягу Сталина к этому спектаклю. Драматический конфликт пьесы состоит в том, что честных, чистых людей, пытающихся вести эту войну ради спасения Отечества, предают все их союзники: украинский гетман, немцы, собственное высшее начальство. Как возродить утраченный имперский дух, об этом, вероятно, думал Сталин, сидя в ложе театра.
Оставаясь реальным политиком, прекрасно понимая ограниченность своей власти, тогда, в конце 20-х годов, Сталин был вынужден согласиться на изъятие «Дней Турбиных» из репертуара.
Но Сталин не был бы Сталиным, если бы смирился даже с этим столь незначительным поражением. Три года спустя он приехал во МХАТ на просмотр пьесы Афиногенова «Страх». Признавшись, что новый спектакль ему не понравился, Сталин неожиданно спросил у представителей театра: «Вот у вас хорошая пьеса «Дни Турбиных» – почему она не идёт?» Ему смущенно ответили, что она запрещена. «Вздор, – возразил Сталин, – хорошая пьеса, её нужно ставить. Ставьте…» И было дано распоряжение восстановить спектакль.
Он возвратился на сцену в начале 1932 года. В общей сложности с 1926 по 1941 год «Дни Турбиных» с неизменным аншлагом прошли во МХАТе почти тысячу раз. В минувшем столетии Художественный театр ещё дважды возвращался к этой пьесе Михаила Булгакова: в 1967 году в постановке Леонида Варпаховского и в 1981-м, когда на его главную сцену был перенесён дипломный спектакль школы-студии МХАТа (режиссёр Николай Скорик).
Спектакль XXI столетия (режиссёр Сергей Женовач) – первая мхатовская постановка этой пьесы в постсоветской России, в стране, пережившей серию потрясений, сравнимых с испытаниями, которые выпали на долю героев Булгакова. Вышедший в 2004 году под первоначальным названием «Белая гвардия» он не о белом движении, не о русском офицерстве времён Гражданской войны, а о людях, вынужденных жить в эпоху перемен.
http://www.gudok.ru/culture/?pub_id=389106
После первого акта Сталин вышел из правительственной ложи, никак не выдав своего отношения к спектаклю, зал безмолвствовал. Та же картина повторилась и после второго акта. Но вот спектакль закончился, и Сталин, выдержав паузу, несколько раз похлопал – в зале немедленно вспыхнули бурные аплодисменты. Он опустил руки, и аплодисменты смолкли. Когда Сталин снова захлопал, зал взорвался овацией, а на сцене появились плачущие от счастья артисты.
Премьера «Дней Турбиных» состоялась 5 октября 1926 года. Спектакль, ставший «гвоздём сезона», шёл практически через день: в октябре – 13 раз, в ноябре и декабре – по 14 раз, а 14 января 1927 года состоялся его 50-й показ.
Казалось бы, на долю театра выпал большой успех. Однако обстановка вокруг «Дней Турбиных» оставалась тревожной – не прекращалась угроза запрета, не сокращался поток критических выступлений. Тон, как правило, задавали «товарищи по перу», словно задавшись целью уничтожить конкурента. С резкими нападками на спектакль выступили Всеволод Вишневский, Алексей Толстой, Демьян Бедный, Александр Безыменский. Апологетом «белогвардейщины» назвал Булгакова Анатолий Луначарский.
Массированная атака на пьесу продолжалась почти три года, хотя его критикам было хорошо известно имя человека, который не только искусно защищал «Дни Турбиных», но и проявлял к спектаклю, прямо скажем, необычный интерес.
Вот что говорил по этому поводу писатель-фронтовик Виктор Некрасов: «Спектакль «Дни Турбиных» по пьесе Булгакова Сталин смотрел... 17 раз! Это была любимая пьеса Сталина, утверждают одни. Другие считают: Сталин Булгакова не любил, а «Дни Турбиных» защищал только потому, что эта пьеса демонстрировала непобедимую силу большевизма. В «Ответе Владимиру Билль-Белоцерковскому» генсек писал: «… Пьеса не так уж плоха, ибо она даёт больше пользы, чем вреда. Не забудьте, что основное впечатление, остающееся у зрителя от этой пьесы, есть впечатление, благоприятное для большевиков: если даже такие люди, как Турбины, вынуждены сложить оружие и покориться воле народа, признав своё дело окончательно проигранным, значит, большевики непобедимы».
Наконец, есть ещё одна причина, объясняющая тягу Сталина к этому спектаклю. Драматический конфликт пьесы состоит в том, что честных, чистых людей, пытающихся вести эту войну ради спасения Отечества, предают все их союзники: украинский гетман, немцы, собственное высшее начальство. Как возродить утраченный имперский дух, об этом, вероятно, думал Сталин, сидя в ложе театра.
Оставаясь реальным политиком, прекрасно понимая ограниченность своей власти, тогда, в конце 20-х годов, Сталин был вынужден согласиться на изъятие «Дней Турбиных» из репертуара.
Но Сталин не был бы Сталиным, если бы смирился даже с этим столь незначительным поражением. Три года спустя он приехал во МХАТ на просмотр пьесы Афиногенова «Страх». Признавшись, что новый спектакль ему не понравился, Сталин неожиданно спросил у представителей театра: «Вот у вас хорошая пьеса «Дни Турбиных» – почему она не идёт?» Ему смущенно ответили, что она запрещена. «Вздор, – возразил Сталин, – хорошая пьеса, её нужно ставить. Ставьте…» И было дано распоряжение восстановить спектакль.
Он возвратился на сцену в начале 1932 года. В общей сложности с 1926 по 1941 год «Дни Турбиных» с неизменным аншлагом прошли во МХАТе почти тысячу раз. В минувшем столетии Художественный театр ещё дважды возвращался к этой пьесе Михаила Булгакова: в 1967 году в постановке Леонида Варпаховского и в 1981-м, когда на его главную сцену был перенесён дипломный спектакль школы-студии МХАТа (режиссёр Николай Скорик).
Спектакль XXI столетия (режиссёр Сергей Женовач) – первая мхатовская постановка этой пьесы в постсоветской России, в стране, пережившей серию потрясений, сравнимых с испытаниями, которые выпали на долю героев Булгакова. Вышедший в 2004 году под первоначальным названием «Белая гвардия» он не о белом движении, не о русском офицерстве времён Гражданской войны, а о людях, вынужденных жить в эпоху перемен.
http://www.gudok.ru/culture/?pub_id=389106
