Прототип Дениски Кораблева из рассказов Виктора Драгунского филолог, кандидат философских наук, политолог, драматург и сценарист Денис Викторович Драгунский выпустил сборник литературных миниатюр «Плохой мальчик».Самим фактом своего появления книга способна вызвать раздражение у невнимательных читателей. Во-первых, Денис Викторович — писатель вроде бы выдвинувшийся не сам по себе, а по праву наследования. Он сын классика детской литературы, с легкой руки которого количество Денисов среди новорожденных россиян резко возросло. Во-вторых, название «Плохой мальчик» можно истолковать как отсыл к тому самому Дениске Кораблеву и заподозрить автора в ностальгии по славе детства. В-третьих, его проза может показаться чрезмерно выверенной и стилизованной. Ни слова в простоте — все с оглядкой, с цитатой или на худой конец реминисценцией из классики.
Однако все три утверждения ложны. Перед нами сборник литературных миниатюр, которые сложно отнести к какому-то конкретному жанру: это не рассказы, не притчи, не анекдоты (в историческом понимании этого слова), не литературные эссе. Это всё вместе. Взять хотя бы первую новеллу «Мамина дочка» — о смерти. Как выглядит смерть у Драгунского? Старуха с косой? Нет. Готическая красавица? Нет. Так себе, средне-миленькая блондинка. В один прекрасный день она появилась в квартире героя. Перекинулись парой слов, оговорили сроки, занялись любовью. Потом герой подумал, что дату собственного ухода можно было бы отодвинуть. Блондинка отговорила. Тем более что это ничего не меняет. Буднично все.
Новеллы могут быть о чем угодно: о «плохом богатом мальчике» — любителе бедных девочек-»мовешек», о школе, об эмигрантах, о дошедших до наших дней письмах, хранящих тайны, которые сейчас уже некому раскрыть... Эту прозу действительно следовало бы назвать «филологической» — в том смысле, что она стилистически безупречна и демонстрирует отменный авторский вкус. А еще она очень взрослая и по-человечески мудрая. И даже если поначалу кого-то раздражает, что автор позволяет себе делать обобщения, оперировать штампами и навешивать ярлыки, то довольно скоро становится ясно: он может себе это позволить. Потому что его штамп выверен, и ярлык не врет.
Наталья Кочеткова
http://www.izvestia.ru/culture/article3139079/
Новеллы могут быть о чем угодно: о «плохом богатом мальчике» — любителе бедных девочек-»мовешек», о школе, об эмигрантах, о дошедших до наших дней письмах, хранящих тайны, которые сейчас уже некому раскрыть... Эту прозу действительно следовало бы назвать «филологической» — в том смысле, что она стилистически безупречна и демонстрирует отменный авторский вкус. А еще она очень взрослая и по-человечески мудрая. И даже если поначалу кого-то раздражает, что автор позволяет себе делать обобщения, оперировать штампами и навешивать ярлыки, то довольно скоро становится ясно: он может себе это позволить. Потому что его штамп выверен, и ярлык не врет.
Наталья Кочеткова
http://www.izvestia.ru/culture/article3139079/
