Советуем почитать

Сразу за авторским посвящением в начале книги следуют благодарности переводчика всем, «кто помогал разобраться в конноспортивном дискурсе, природных и бытовых реалиях Австралии и парадоксальном языке и образном строе Маркуса Зусака». Это краткое послание — пожалуй, наиболее удачная аннотация к книге. Оно не раскрывает сюжета, но обозначает главные темы.

Краткий пересказ тоже не даст представления о фактурности и многогранности романа: это история о жизни простой австралийской семьи, в которой мать умерла, а отец ушел неизвестно куда. История о том, как по-разному люди переживают горе.

Андрей Рубанов написал новый роман. Славянское фэнтези, русскую «Игру престолов» — изустную побывальщину о малой девке Марье, которая «обошла всю землю и добралась до неба в поисках любимого — его звали Финист, и он не был человеком».

Нам говорят: никогда не читайте аннотации — но куда ж без этого, особенно когда издательское описание уже есть, а сама книга еще не вышла. И в случае с Рубановым от восхищения захватывает дух: главный герой нового романа мастера изображения сверхчеловеков — женщина! Впрочем, уже на странице с оглавлением понимаешь, что ожидания твои были обмануты, а во время чтения осознаешь, что еще и ого-го как. Пресловутая Марья, обозначенная в аннотации, в самом тексте появляется лишь пунктиром, а возлюбленный ее Финист (чье имя вынесено в заглавие!) и вовсе раз пять — и только в двух из них автор предоставляет ему возможность говорить.

Новая книга Елены Чижовой посвящена Петрограду — Ленинграду — Петербургу, петербургскому мифу, петербургскому тексту и всей истории России XX века. Хорошая тема «на экспорт», которая найдет своего заинтересованного читателя как в нашем городе, так и за его пределами.

У Чижовой покрытая туристическими штампами «Северная столица» показывает свою страшную, едва ли не людоедскую, античеловеческую сущность. Это место, созданное не для людей, — писательница проговаривает мысль, уже не раз встречавшуюся в текстах русской литературы. Петербург в романах и рассказах Золотого и Серебряного века изучен вдоль и поперек, но это не означает, что тема петербургского мифа, знакомая всем филологам, исчерпана. Она неизбывна, пока этот город стоит на земле — и Чижова, пусть грубовато, но прочно вписывает в него и свой текст.

Успех «Тринадцатой сказки» Дианы Сеттерфилд — мрачной и завораживающей, одновременно изысканно литературной и пугающе жизненной — был таким громким и глобальным, что на много романов вперед обеспечил писательнице самое пристальное и преимущественно доброжелательное читательское внимание. И хотя вторая книга Сеттерфилд, неспешная производственная драма из жизни викторианских могильщиков «Беллмен и Блэк», даже в лучших своих фрагментах не дотягивала до уровня «Тринадцатой сказки», третьего романа публика ждала с понятным нетерпением.

Плохая новость состоит в том, что «Пока течет река» опять не идет ни в какое сравнение с литературным дебютом Сеттерфилд, которому, похоже, так и суждено остаться обособленным и неповторимым, словно бы занесенным в голову писательницы таинственным дуновением иного мира. Однако (и это, бесспорно, новость хорошая) по сравнению с неровным и затянутым «Беллменом и Блэком» «Пока течет река» шаг если не строго вперед, то, во всяком случае, в нужную сторону. Перестав полагаться на обрывки поистершегося вдохновения, Сеттерфилд уверенно движется в направлении крепкого, рефлексивного и по-своему привлекательного профессионализма.

Детективщики нынче пошли не те: редко когда встретишь «добротное» преступление и искусно заметённые следы. Зато бесконечных копаний в прошлом героев, рассказов об их трудном детстве и насквозь травмированном настоящем – хоть отбавляй. «Смертельная белизна», четвёртая книга Роулинг, – возвращение традиционного детектива. Длинный, непредсказуемый, многослойный, хорошо написанный текст. 

У хорошего детектива две составляющие. Первая – непосредственно интрига и ответ на вопрос «кто убил?». Вторая – мотив и ответ на вопрос «почему убил?». Детективные романы последних нескольких лет забывали про первую и с упоением занимались второй. «Женщина в окне» А. Дж. Финн, «Скажи, что ты моя» Элизабет Нуребэк, «Постарайся не дышать» Холли Седдон, даже главный детективный бестселлер Америки (у нас он выходит на днях) «Безмолвный пациент» Алекса Михаэлидеса – всё это с натяжкой можно назвать детективами. Скорее, добротными психологическими триллерами. Жанр классического детектива продолжают тянуть на себе единицы, например Анжела Марсонс и Тана Френч. Сюда можно отнести и Ю Несбё, амбассадора скандинавского детектива. Они тратят очень много времени на проработку сюжета, стараясь запутать его так, чтобы ответ на вопрос «кто убийца?» был непонятен читателю до самой последней страницы.