 |
Дина Рубина продолжила цикл «Наполеонов обоз» книгой «Белые лошади». «Болезненный и стремительный» роман приоткрыл подробности трагичных отношений героев первой части.
В первой книге читатели познакомились с блистательной, сильной характером сотрудницей издательства по имени Надежда, что живёт в подмосковном доме, соседствуя с очаровательным мужиком Изюмом, одним из самых обаятельных «простых» героев последних лет. Мы совершили робкий экскурс в прошлое Надежды – туда, где осталась её судьбоносная, перелопатившая всё любовь, мальчишка со странным именем Аристарх.
Книга «Белые лошади» открывается ностальгической «Юностью». В ней первая любовь, подробности нежных и пылких отношений Надежды-Дылды и Стаха-Аристарха. Обманчиво гладко стелет Рубина, подводя двух влюблённых друг к другу за ручки, чтобы потом их раскидало жизнью, как взрывом. |
Следующая часть – «Предательство», а там и «Разрыв». К концу книги мыслями возвращаешься к финальным сценам «Рябинового клина», тем самым, в которых Аристарх неожиданно появляется на пороге Надеждиного дома, и картинка складывается так красиво и непереносимо, что понимаешь: на ближайшие пару дней не миновать «книжного похмелья».
Жемчужное ожерелье
Сквозь юность, взросление, томление, ошибки, всякие бытовые стороны существования героев прорастает, протягивается уверенной писательской рукой история офицера Аристарха Бугеро, которая, как мы догадываемся, вовсе не окончилась десятки лет назад и вот-вот вынырнёт из какого-нибудь залёгшего по пути следования наполеоновской армии болота.
Но это в третьей книге, а пока Аристарх и Надежда, два совершенно сказочных героя, в реальность которых невозможно поверить, и при этом таких живых, что они, кажется, сейчас наяву заговорят с тобой или пожмут тебе руку. Они то ездят купаться на песчаный остров, то медленно гуляют по Владимиру, то учатся, то оказываются в гуще несколько мыльно-оперных страстей. Сама Рубина называет книгу «стремительной и болезненной», и так оно и есть.
Впрочем, сюжет-то как раз не главное – порой кажется, что Рубина использует его лишь как нитку, на которую можно нанизать драгоценные жемчужины. А жемчугом становится любое художественное отступление – стоянка цыганского табора, поездка на старом теплоходе, ленинградский рынок, поход к портному. Нет такой вещи, которую она опишет скучно или пресно, поэтому, кажется, сама себе придумывает челленджи – вот тошнотворные подробности походов студентов-медиков в морг, вот описание жалкой советской коммуналки, вот грубые байки с дежурства на скорой помощи. И всё читается как стихи.
Глубоко копает
Но это не писательское упражнение, не бахвальство мастерством (хотя моментами похоже). В «Белых лошадях» с новой чёткостью проявляется извечная рубиновская тема связи времён. Каждый её герой, кажется, повенчан со своей историей: все они либо гордятся своим происхождением, либо со стыдом его прячут, но так или иначе прекрасно понимают, откуда тянутся корни. В наш век такая укоренённость – редкая роскошь. Может, поэтому проза Рубиной пленит. Её невозможно читать, не пытаясь вспомнить – а как, бабушка говорила, звали ту мою двоюродную тётку? А откуда приехали предки в родной мне город N?
Писательница, кажется, вознамерилась написать родословную целой страны. Как, например, в «Эмпайр Фоллз» или «неаполитанском квартете» или «Медвежьем углу», в сагах Рубиной важен каждый герой, в них блестяще подмеченные детали и меткие портреты показывают характер, город, страну, эпоху. Но есть у Рубиной существенное отличие от условных Бакмана, Ферранте и Руссо – она пишет так по-нашему. Да, может чересчур пышно, да, моментами забывает про реалистичность. И есть в этом всём что-то замечательно русское.
Такая сочная капля в полупустую чашу национального самосознания.
